Клешня вернул том на полку и подошел к демонице вплотную.

— Много позже перешел от теории к практике. Нет, никого сам не пытал — просто реконструировал инструменты и устройства. И собрал у себя дома целую выставку полностью рабочих агрегатов, но все не отваживался их испытать. Знала бы ты, как хотелось. Ночами не спал, а когда под утро отключался, видел во снах все то, что пересмотрел на километрах архивных пленок из немецких концлагерей, горячих точек и секретных тюрем. Только в роли палача был я, а вместо допрашиваемых — девчонки, с которыми учился и работал. Которых любил, желал, но так и не сумел добиться. Что может быть хуже подавленной мечты? Но вот я оказался в Ириноре. И собрал такую коллекцию, что Легат в гробу кусает локти. Эх, славный был парень. Это я подсадил его на свое увлечение, хоть и далеко не сразу сошелся характером. Но потом носились по всему миру, по кусочкам искали и собирали машины, как два долбанных танкиста-моделиста. Знаешь, я любил рыжика... как брата. Единомышленника. Соратника. А ты, гребаная шкура, свела его в могилу!

И прежде чем я успел рот открыть, клешня сомкнулась на шее прислужницы.

Глава 15. В ад и обратно

— Он никому тебя не давал! — рыцарь поднял суккубу к потолку и тряхнул так, что связь пропала на пару секунд. — Стерег, как гребаное сокровище! И вот твоя плата! Вот твоя благодарность!

— Арграхира! — заорал во всю глотку, но девушка не ответила на призыв.

«Бегите», — прозвучало в голове, и ментальный контакт оборвался.

— Ее раскрыли? — догадался Буран. — Все, валим.

— Мы должны помочь! — крикнул в ответ. — Она же совсем рядом!

— И что ты сделаешь с Клешней без оружия?! Вдобавок, сюда уже несется половина гарнизона!

— Я ее не оставлю!

— Ты сам придумал этот план! — Семен толкнул меня в грудь. — И расписал все по пунктам!

За стеной раздался стук копыт — особенно громкий в гулкой пустоте каменного мешка. Мы вмиг заткнулись и уставились на дверь, нервно вздрагивая от каждого шага — топот приближался. Буран ругнулся и выставил палицу перед собой, Рен вооружилась обломком доски. Сложно сказать, сколько бесов приближалось, но точно не крупный отряд. Два-три, не больше.

Сердце тревожно екнуло. С рядовыми игроками как-нибудь справимся, хотя эффект внезапности уже потерян — твари знают, что птичка упорхнула из клетки, а значит и остальные не сидят, сложив руки. Но если по приказу вожака заявились Леон и Трикс — нам конец, без вариантов. Единственное, что мы могли сделать — погибнуть в бою: быстро, безболезненно и с честью. Поэтому не поленился и тоже поднял заостренную щепу — если уж не получится победить врага, то хотя бы вспорю себе горло.

Топот стих у самого порога. Пальцы легли на чуть скрипнувшую ручку. Мы напряглись, до рези в глазах всматриваясь в темноту, готовую в любой миг распахнуться рыжим прямоугольником. Вот дверь легонько отошла, в щелку протиснулась рогатая голова и устало прошептала:

— Мальчики, не ссорьтесь.

— Артур, стой! — мечник попытался схватить за плечо, но промахнулся. — Вдруг ловушка?!

Плевать. Бросился наружу и стиснул демоницу в объятиях. Та, в свою очередь, прижимала к груди охапку оружия, поэтому долгожданное воссоединение получилось неловким и недолгим. Да и некогда нежиться — Великая Кузня гудела, изрыгая из каждой щели крики, грохот и лязг доспехов. Отстранившись, оглядел девушку с ног до кончиков рогов — за исключением синяка на шее и кровоподтека на щеке полный порядок.

— Не бойся, не рассыплюсь, — проворчала Хира, любящая такую заботу, как черт — ладан. — Хватайте пушки — и по тапкам.

Повторять не пришлось. Мы вооружились и рванули к лестнице на верхний ярус, слыша позади нарастающий топот копыт. Скоро здесь все перевернут вверх дном, но если мой план хоть чего-нибудь стоит, у нас достаточно времени на побег.

— Сюда! — бестия шикнула и указала на зазор между стеной и наклонным пандусом.

Прислужница видела в полумраке гораздо лучше человека, и спорить никто не стал. Протиснувшись в узкую щель, замерли, стараясь не издавать ни звука. Вверху заскрежетали поворотные колеса, трапециевидные створки распахнулись, и мимо нас пронеслась ватага стражников из плавилен. Первое предположение оказалось верным — темные решили, что беглецы направились к выходу или спрятались на ярусе, но и представить не смогли, что мы отправимся не наружу, а вглубь Крепости.

Дождались, когда шум растворился в полумраке и на цыпочках поднялись в плавильню. Хира и Буран навалились на вороты с таким остервенением, словно задраивали отсек в тонущей подлодке. Пара мгновений оглушительного скрежета, и створки сошлись, отрезав нас от приспешников. Но точно такие же колеса находились и с обратной стороны, и при желании помещение легко бы вскрыли. Дабы этого не произошло, мы с Ренатой приготовились расплавить механизмы магией, ведь они, в отличие от неуязвимого базальта, сделаны из обычной стали. Но как обычно и бывает, даже в самую выверенную схему обязательно закрадется ошибка или непредвиденный фактор.

— Это еще что за шлак приперся? — с характерным вологодским говором проворчал бригадир бородачей — пожилой, седовласый, с отвисшим брюшком, но толщиной ручищ давший фору любому юнцу.

Крепыши оставили кабестаны и сгрудились перед домной, достав из-за поясов молотки, разводные ключи, отвертки и долота. Хмурые лица, обнаженные торсы с замысловатыми руническими татуировками, заправленные в тяжелые ботинки штаны — ни дать ни взять скинхеды перед массовой дракой.

— Не тратьте ману, — Буран выхватил меч и крутанул запястьем. — Занимайтесь железяками.

Демоница выпустила когти и встала рядом с «самураем», широко расставив ноги. Ничуть не сомневался, что друзья справятся с ватагой неписей, поэтому кивнул Ренате и направил разложенный посох на колесо. С близкого расстояния колдовской луч слепил как сварка, и сомкнутые веки мало помогали — пришлось отвернуться, однако исторгнутый волшебницей столб огня бил по глазам ничуть не меньше. Древко дрожало от перенапряжения, слезы щипали веки, и без того горячий воздух нагрелся, а пламя обжигало кожу. Но соратникам приходилось не легче, поэтому терпел, скрипя зубами, а чтобы отвлечься, пытался на слух воспроизвести ход боя.

Зазор между кабестанами — метра два с половиной. Это — наши Фермопилы, «гномы» не лезли через балки, а нападали по два-три в лоб. Что с них взять? Все же не воины, да и мозгов электронных на них пожалели, зато многократное численное превосходство могло аукнуться. Два десятка ботов — это не шутка, стоит зазеваться и строй сомнут, окружат и забьют насмерть. Но пока что, судя по звукам, Семен и Хира более чем успешно держали оборону.

Топот коротеньких ножек и сердитый хрип сменились мокрым хрустом и глухим ударом. Удар по шее — башка долой. Хоть мы с Семеном едва знакомы, к пению катаны успел попривыкнуть и научился выделять среди прочих звуков, коих в цеху предостаточно. Пронзительный свист, разделенный на две короткие ноты: бас на замахе (обух гораздо толще лезвия, и «режет» воздух грубее), и пронзительное (в прямом смысле) сопрано при ударе. Этот дуэт звучал очень часто и всегда заканчивался малоприятным уху чавканьем плоти или треском костей. Не прошло и минуты, когда я для удобства сместил стопу и тут же вляпался во что-то вязкое.

Суккуба тоже не отставала, комбайном перемалывая налетающих неписей. Когти одинаково легко разрубали и мясо, и металл, и дерево, не оставляя никакой возможности для блока. Когда же мы наконец превратили механизм в стекающий по стене расплав и обернулись, от увиденной картины скрутило живот и ком подкатил к горлу. Словно на скотобойне взорвалась бомба — вот как это выглядело. Залитый кровью пол устилали расчлененные тела, обрубки и гирлянды кишок висели на балках, а вонь крови и дерьма перебила даже едкий запах гари.

Стараясь не смотреть на эту мерзость (перелететь или перепрыгнуть, увы, не удалось, и короткий переход по щиколотки в требухе запомнится надолго), подошли к нависшему над домной шнеку. Семен четырьмя взмахами прорезал в нижней части трубы прямоугольное отверстие и осмотрел винт — и диаметр шахты, и длина винта позволяли беспрепятственно пробраться в депо, нужно лишь вращать лебедку в обратном направлении. И без необходимости поднимать груз с такой работой справился бы один человек. Просто вспомните мясорубку — когда перемалываешь мясо, идет туго, но вхолостую прокручивается и мизинцем. Кстати, о Мясорубке...